Волколаки- славянские оборотни.

Волколак, волкодлак, вурдалак, волкулак, вовкулак в славянских поверьях является оборотнем.
Само слово волкодлак или волколак происходит от слова «длака», что означает «волчья шкура».
Также оборотня называли Перевертышем- колдун, имеющий способность оборачиваться или перекидываться (как называли наши предки) в животное, т. е.  изменять структуру своего тела, доводя его до полного сходства с волком. Но
волколаком не обязательно должен был быть волхв или воин. Им мог быть и существо, которое когда то являлось человеком, но по каким то причинам так и не смог стать опять человеком.
У славян этот зверь был настолько сакрально священным, что даже в слух не произносили его имя, и поэтому вместо «волк» говорили «лютый», а «лютичами» называли мужчин из некоторых племен.

В основном культ волка был распространен среди воинов. И именно воины по поверьям чаще других превращались в Волкодлаков. Здесь нет ничего удивительного, учитывая то, что волк всегда символизировал собой смертоносного, бесшумного и идеального охотника. Поэтому волхвы пытались разработать методики, которые максимально бы отождествляли дух воина с сущностью волка.
Даже Геродот описывал в своих писаниях ежегодное превращение невров (предположительно жившие на нынешней Белоруссии славянское племя) на несколько дней в волков, как само собой разумеющееся явление.  Это говорит о большом распространении практики оборотничества в славянском мире.
Еще в пример можно привести славянский эпос, характеризующий оборотня-героя как существо божественного уровня. При рождении русского героя-волка Волги Всеславовича:

"А и на небе просветя светлел месяц,

А в Киеве родился могуч богатырь,

Как бы молоды Вольх Всеславьевич.

Подрожала сыра земля,

Стреслося славное царство Индейское,

А и синея море сколыбалося

Для-ради рождения богатырскова,

Молода Вольха Всеславьевича."

Но культ волка у древних славян был не единственный. Каждому воину или ученику волхва подбирали отдельно животного, в зависимости от личностных характеристик. Например: одновременно существовал и культ Медведя. Воина, который мог превращаться в него называли Бералаком ( "Бер"- древнеславянское название медведя). Волк слабее медведя, но медведь не так уж поворотлив. А вот волхвы больше предпочитали оборачиваться в птиц. Для них важно было не сила и выносливость, а хитрость, скорость и скрытое передвижение. Кошколаками называли ведунов, умеющих превращаться в кошек, а воролаками (позднее – варгом или варком) тех, кто оборачивался в воронов.

По старинным поверьям в оборотней обращались не только мужчины. Известно не мало сказаний когда женщины ведуньи обращались в лисиц, в рысь или в птиц, и даже в волка или медведя. Хотя образы медведя и волка все же в основном остаются больше мужским  культом.
Также существа низшей мифологии  не чурались оборотничества,  например, наш родной леший  часто оборачивался  белым волком (по другому в белого царика) или превращался в волчьего пастыря.

Об официальных источниках об оборотнях можно назвать "Повесть временных лет", где князь-волхв Олег обращается то в одно животное, то в другое. Обращение не в одного животного, а временами в разных, у волхвов считалось сверх мастерства.
Некоторые исследователи указывают на такие сходства (правда, весьма условные), что  киевский князь Олег - Вольх, считался вещим, а обозначения слова "волколак" было слово, образованное от vedati — «знать»: украинское "вiщун" — «волк-оборотень», чешское "vedi" — «волчицы-оборотни», словенское "vedomci" , "vedunci" или "vedarci" — «волки-оборотни».

Древность  образа волка  также подтверждает  летопись от 1282 г., которая повествует
о волколаке, который «гонит облака и изъедает луну» (у славян долго хранили веру
в волхвов-облакогонителей, которые обращались в волков, затем возвышались на небо и разгоняли тучи или призывали дождь). Остатки этой веры сохранились в пословице
 «Серый волк на небе звезды ловит.»  
А вот древний русский заговор:

«На море, на океане, на острове Буяне, 
на полой поляне светит месяц на осинов 
пень, 
в зелен лес, 
в широкий дол. 
Около пня ходит волк мохнатый, 
на зубах у него 
весь скот рогатый, 
а в лес волк не заходит, 
а в дол волк не забродит. 
Месяц, месяц 
— золотые рожки! 
Расплавь пули, 
притупи ножи, 
измочаль дубины, 
напусти страх на 
зверя человека и гада, 
чтобы они серого волка не брали, 
теплой шкуры с него не 
драли. 
Слово мое крепко, 
крепче сна и силы богатырской.»

Еще один источник "Повести" рассказывает о Всеславе Полоцком, как о могучем и таинственном оборотне (2 половина 11 века.),

«...князьям города рядил, а сам в ночи волком рыскал... Херсоню великому волком путь перерыскивал...».

Другим славянским волколаком, героем сербского и белорусского эпосов, является Змей 
Огненный Волк. Этот образ также берет корни из общеславянского мифа о герое-волке.
Рождается он от Огненного Змея, в человеческом облике появляется на свет, «рубашка»
или «волчья шерсть» является приметой его чудесного происхождения. Может обернуться
волком или другими животными, и даже птицей; совершает подвиги, используя свои
способности превращаться  (или превращать дружину) в различных животных.
Но, к сожалению, дошедшие до нас повести это всего лишь скудный отголосок богатого прошлого наших славянских предков.

В дохристианскую эпоху оборотни ни когда не считались опасными и кровожадными существами. Воин, трансформировавшийся в волка, всегда сохранял человеческое сознательное мышление. Вообще боевой транс, превращающий человека в образ волка, сложный аспект, т.к. с одной стороны надо полностью слиться с образом волка, а с другой стороны сохранить осознанность. К сожалению, проследить весь этот механизм превращения в настоящий момент невозможно из-за скудности дошедших до нас источников.

В преданиях также есть упоминания о том, что оборотничество иногда выступало и как наказание. Старейшины насильно обращали в оборотней (или в других животных) тех, кто провинился перед родом. В зависимости от тяжкости преступления, виновного наказывали от нескольких дней и вплоть до пожизненного.

Славянские оборотни в отличие от западных свое проклятие не передавали посредством укуса.
В Европе ( не без участия католичества) оборотничество относилось к передаваемой болезни. Наши же предки, наоборот, говорили, что каждый из нас в той или иной степени является перевертышем. Суждение наших предков исходило от того, что все мы являемся детьми природы, а значить все природное ( в том числе и животное) не могло относится ко злу.
Также в славянских источниках не упоминается, что  против оборотней есть эффективные  "магическое" средства как, например, чеснок против вампира. И, в принципе это логично потому, что оборотень по сути остается обычным смертным человеком, относящийся к миру Яви, и поэтому может быть убит обычным оружием.

В XX веке вера у русских крестьян в оборотничество угасает, но рассказы и былины об оборотнях — медведях и волках и по сей день являются популярны в некоторых местах России.